В Московский городской суд

Заявитель:

Маргулев Андрей Игоревич,

 

Заинтересованное лицо – орган государственной власти, решения которого оспариваются:

Правительство Москвы,

125032, Москва, ул.Тверская, д. 13

«29» января 2007 г.

 

КАССАЦИОННАЯ ЖАЛОБА

на решение Нагатинского районного суда города Москвы

от 16 января 2007 г. по делу № 2-103/07

 

16 января 2007 года Нагатинский районный суд г. Москвы отказал в удовлетворении моих требований о признании не действующим и не подлежащим применению Постановления Правительства Москвы от 20 июня 2006 года № 395-ПП «О городской комплексной целевой программе перспективного развития государственного историко-архитектурного, художественного и ландшафтного музея-заповедника “Царицыно” на 2006-2008 гг.». В окончательной форме решение было вынесено 19 января 2007 г.

Считаю указанное решение Нагатинского районного суда города Москвы необоснованным и подлежащим отмене по следующим основаниям.

20 июня 2006 года Правительство Москвы издало Постановление № 395-ПП «О городской комплексной целевой программе перспективного развития государственного историко-архитектурного, художественного и ландшафтного музея-заповедника «Царицыно» на 2006-2008 гг.», (впервые опубликовано в «Вестнике Мэра и Правительства Москвы», № 39, 12.07.2006 г.), которым утвердило Городскую комплексную целевую программу перспективного развития государственного историко-архитектурного, художественного и ландшафтного музея-заповедника «Царицыно» на 2006-2008 гг. (далее Программа).

В соответствии со статьей 12 Федерального закона от 23 ноября 1995 г. N 174-ФЗ «Об экологической экспертизе»¹ обязательной государственной экологической экспертизе, проводимой на региональном уровне, подлежат, как я указал в своем исковом заявлении,

«проекты комплексных и целевых социально-экономических, научно-технических и иных программ субъектов Российской Федерации, при реализации которых может быть оказано воздействие на окружающую природную среду».

При реализации Программы, утвержденной оспариваемым постановле­нием Правительства Москвы, может быть оказано воздействие на окружающую природную среду – в силу принципа «презумпции экологической опасности планируемой хозяйственнной и иной деятельности», определенного в статье 3 Федерального закона от 10 января 2002 г. «Об охране окружающей среды»². А данная программа планирует именно такую деятельность, поскольку согласно Паспорту Программы, она определяет «основными мероприятиями» следующие виды хозяйственной и иной (в частности, строительной) деятельности:

1. Реставрация и приспособление объектов Программы  культурного наследия:

    1.1. Реставрация и приспособление руинированных архитектурных памятников.

    1.2. Реставрационный ремонт архитектурных памятников.

    1.3. Воссоздание и приспособление утраченных архитектурных памятников.

    1.4. Реставрация исторического парка.

2. Комплексное благоустройство территории.

3. Экологическая реабилитация прудов и природоохранные мероприятия 

и так далее, причем в «Пояснительной записке к Программе», обосновывает эти «мероприятия», определяя цели, задачи, источники финансового обеспечения и сценарии хода реализации Программы.

Таким образом, Программа утверждена в нарушение Федерального закона «Об экологической экспертизе».

Другим принципом, определенным Федеральным законом «Об охране окружающей среды», является «обязательность оценки воздействия на окружающую среду при принятии решений об осуществлении хозяйственной и иной деятельности». В соответствии со статьей 32 Федерального закона «Об экологической экспертизе» «оценка воздействия на окружающую среду проводится в отношении планируемой хозяйственной и иной деятельности, которая может оказать прямое или косвенное воздействие на окружающую среду, независимо от организационно-правовых форм собственности субъектов хозяйственной и иной деятельности» (п. 1) и «оценка воздействия на окружающую среду проводится при разработке всех альтернативных вариантов предпроектной, в том числе, прединвестиционной, и проектной документации, обосновывающей планируемую хозяйственную и иную деятельность, с участием общественных объединений» (п. 2).

Следовательно, проведение оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС) при разработке проекта Программы являлось обязательным, и поэтому Программа утверждена в нарушение Федерального закона «Об охране окружающей среды».

В соответствии со статьей 42 Конституции Российской Федерации «каждый имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим правонарушением».

Как указано в преамбуле Федерального закона «Об экологической экспертизе», он «направлен на реализацию конституционного права граждан Российской Федерации на благоприятную окружающую среду посредством предупреждения негативных воздействий хозяйственной и иной деятельности на окружающую природную среду».

В соответствии со статьей 3 Федерального закона «Об охране окружающей среды» «хозяйственная и иная деятельность органов государственной власти Российской Федерации, органов государственной власти субъектов Российской федерации», должна осуществляться на основе следующих принципов:

соблюдение права человека на благоприятную окружающую среду;

обеспечение благоприятных условий жизнедеятельности человека;

презумпция экологической опасности планируемой хозяйственной и иной деятельности;

обязательность оценки воздействия на окружающую среду при принятии решений об осуществлении хозяйственной и иной деятельности;

обязательность проведения государственной экологической экспертизы проектов и иной документации, обосновывающих хозяйственную и иную деятельность, которая может оказать негативное воздействие на окружающую среду, создать угрозу жизни, здоровью и имуществу граждан.

Оспариваемым решением Правительства Москвы указанные принципы нарушены, а его реализация нарушает закрепленное в статье 42 Конституции Российской Федерации право граждан, в том числе мое, на благоприятную окружающую среду. Помимо этого, принятие решения о реализации объекта экологической экспертизы (в данном случае – Программы) без проведения ОВОС и государственной экологической экспертизы лишает граждан и общественные объединения возможности реализации таких прав, как предусмотренные п. 1 статьи 14 Федерального закона «Об экологической экспертизе» «обсуждения объекта государственной экологической экспертизы с гражданами и общественными организациями (объединениями)», материалы которых обязательны в составе предоставляемых заказчиком для проведения государственной экологической экспертизы», а также «направление федеральному органу исполнительной власти и его территориальным органам в области экологической экспертизы аргументированных предложений по экологическим аспектам намечаемой хозяйственной и иной деятельности» (п. 1 статьи 19 Федерального закона «Об экологической экспертизе»).

Таким образом, оспариваемое решение органа государственной власти – Постановление Правительства Москвы от 20.06.2006 г. № 395-ПП, утвердив с нарушением Федеральных законов «Об экологической экспертизе» и «Об охране окружающей среды» указанную Программу, нарушило следующие права заявителя:

право направлять специально уполномоченным органам в области экологической экспертизы аргументированные предложения по экологическим аспектам намечаемой хозяйственной деятельности, осуществлять иные действия в области экологической экспертизы;

право заявителя на благоприятную окружающую среду;

а также создает препятствия для реализации права заявителя на участие в принятии экологически значимых решений.

Требования о признании не соответствующим закону указанного Постановления заявлялось как следствие нарушений закона, допущенных при его издании.

Полагая решение суда подлежащим отмене, основаниями этому нахожу как неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, и недоказанность установленных судом обстоятельств, имеющих отношение для дела, так и неверное применение им нормы права (статья 362 ГПК РФ). (На нарушение норм процессуального права ссылаться не вижу смысла до введения обязательной аудиозаписи судебных заседаний.)

Поскольку указанное неверное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, в определенной степени обусловлено неверным применением нормы права, а именно, ст. 56 ГПК РФ, то начну с рассмотрения этого основания.

Основывая свои выводы на данной норме, суд указывает, что «в соответствие со ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений» (л. 146 дела). Однако цитрируемая судом норма ст. 56 п. 1 имеет продолжение: «если иное не предусмотрено федеральным законом». Суд не учел при этом, что «иное» предусмотрено самим ГПК РФ для производства по делам, вытекающим из публичных правоотношений, к которым относится рассматриваемое дело. А именно, в ст. 249 ГПК РФ «Распределение обязанностей по доказыванию по делам, вытекающим из публичных правоотношений», указано: «Обязанности по доказыванию… законности оспариваемых решений, действий (бездействия) органов государственной власти… возлагаются на… органы и лиц, которые приняли оспариваемые решения или совершили оспариваемые действия (бездействие)». Однако в решении суда отсутствуют какие-либо ссылки на представленные суду доказательства законности оспариваемого Постановления, которые как-либо опровергали бы доводы моего заявления в суд. Решение суда ссылается лишь на «пояснения», данные заинтересованным лицом, о том, что «комплексная целевая программа перспективного развития Государственного историко-архитектурного, художественного и ландшафтного музея-заповедника «Царицыно» не относится к материалам, предшествующим разработке прогнозов развития и размещения производительных сил на территории города» и что «оспариваемое Постановление не относится к предпроектной и проектной документации и не подлежит оценке воздействия на окружающую природную среду» (л. 143). Эти «пояснения» заинтересованного лица, не подкрепленные никакими доказательствами, а являющиеся простым отрицанием тех приведенных в моем заявлении в суд обстоятельств, на которых я основывал свои требования, суд и привел дословно в качестве установленных обстоятельств в мотивировочной части своего решения (л. 145).

Перейдя, таким образом, от неверного применения нормы права к неправильному определению судом обстоятельств, имеющих значение для дела, и к недоказанности обстоятельств, имеющих значение для дела, отметим, что придав бездоказательным отрицаниям заинтересованного лица значение доказательств по делу, суд полностью проигнорировал не только мои письменные возражения от 16.01.07 на отзыв заинтересованного лица, где я опровергал его вышеуказанные «пояснения» (лл. 117-118) (в том числе, с приложением «Фрагмента таблицы “Расходы бюджета Москвы на 2007 год на финансирование городских целевых программ”, содержащего сведения по финансированию Программы в 2007 году» (л. 121)), но и мой дополнительный довод, доказывающий относимость Программы, принятой обжалуемым Постановлением, к объектам государственной экологической экспертизы (ГЭЭ). Этот довод представлял собой следующую ссылку на еще одну правовую норму, обусловливающую требование проведения ГЭЭ указанной Программы: «Согласно статье 18 пункт 1 Закона города Москвы № 48 от 26 сентября 2001 г. «Об особо охраняемых природных территориях в городе Москве» обязательной государственной экологической экспертизе подлежит «документация, обосновывающая хозяйственную и иную деятельность в границах особо охраняемых природных территорий в городе Москве и их охранных зон (за исключением лесохозяйственной деятельности на особо охраняемых природных территориях, где регулярно проводится лесоустройство)». Именно такой документацией и является указанная Программа, представляя собой, согласно мотивировочной части решения суда, «разрешение на проведение мероприятий, в ходе которых могут быть приняты решения о строительстве конкретных объектов» и предусматривает лишь подготовку и разработку проектов по реконструкции, реставрации конкретных объектов» (л. 145).

Суд придал значение голословным доводам заинтересованного лица о том, оспариваемое Постановление было принято «в соответствии» с проектом планировки особо охраняемой природной территории “Природно-исторический парк «Царицыно»”», утвержденным Постановлением Правительства Москвы № 957-ПП от 29.11.2005 г. и прошедшим ГЭЭ. Однако наличие или отсутствие этого «соответствия» могло быть установлено только ГЭЭ указанной Программы. При этом суд отказался придать значение заключению Всероссийского научно-исследовательского института охраны природы (ВНИИ охраны природы) Федеральной службы по надзору в сфере природопользования (Росприроднадзор), в котором указано:

«Постановлением Правительства Москвы от 29 ноября 2005 г. № 957-ПП проект планировки особо охраняемой природной территории «Природно-исторический парк «Царицыно», получивший положительное заключение государственной экологической экспертизы (ГЭЭ), утверждён «в следующем составе:

2.1. Схема функционального зонирования (приложение 2).

2.2. Схема режимов регулирования градостроительной деятельности (приложение 3).

2.3. Схемы функционального, строительного и ландшафтного назначения территории (приложения 4, 5, 6).

2.4. Схема  границ  функционально-планировочных образований (приложение 7).

2.5. Основные показатели сохранения и развития территории (приложение 8)».

Таким образом, мероприятия по реализации проекта планировки на территории природно-исторического парка «Царицыно», в том числе проведение в 2006 г. работ по «санитарной очистке исторического парка (232 га) для подготовки его реставрации и комплексного благоустройства», а в 2007 г. – «выполнение основных работ по реставрации и комплексному благоустройству центральной части исторического парка, прилегающей к дворцовой части», данным постановлением не утверждались. Поэтому считать мероприятия, запланированные для выполнения на территории Природно-исторического парка «Царицыно» Городской комплексной целевой программой перспективного развития Государственного историко-архитектурного, художественного и ландшафтного музея-заповедника «Царицыно» на 2006-2008 гг., утверждённой постановлением Правительства Москвы от 20 июня 2006 г. № 395, соответствующими проекту планировки рассматриваемой ООПТ, который имеет положительное заключение ГЭЭ, оснований нет» (лл. 126-127).

И, далее:

«Поскольку Федеральным законом «Об экологической экспертизе» от 23 ноября 1995 г. № 174-ФЗ, в полном объеме действовавшим до 1 января 2007 г., т.е. в период разработки Городской комплексной целевой программы перспективного развития Государственного историко-архитектурного, художественного и ландшафтного музея-заповедника «Царицыно» на 2006-2008 гг., ее утверждения и начала работ по «санитарной очистке исторического парка», установлены презумпция потенциальной экологической опасности любой намечаемой хозяйственной и иной деятельности (ст. 3) и обязательность проведения ГЭЭ подобной документации (ст. 3, ст. 12 ч. 1) проведение ГЭЭ данной программы было необходимо. Эта необходимость обусловлена также и тем, что запланированные под санитарную очистку и благоустройство территории являются местом обитания значительного числа видов растений и животных, занесенных в Красную книгу города Москвы. Деятельность, ведущая к сокращению численности этих растений и животных и ухудшающая среду их обитания, запрещена Федеральным законом «Об охране окружающей среды» (ст. 60 ч. 1), а в задачи ГЭЭ входит также определение соответствия представленной на экспертизу документации требованиям природоохранного законодательства (ст. 16 ч. 4 ФЗ «Об экологической экспертизе»)» (л. 127).

Суд не придал данному заключению никакого значения, необоснованно назвав его (лл. 125-129) «частным мнением конкретного лица» (с. 143), хотя заключение подготовил и подписал Заведующий лабораторией охраны природы Московского региона ВНИИ охраны природы Б.Л. Самойлов, а направлено в адрес заявителя оно было с сопроводительным письмом директором ВНИИ охраны природы В.В. Тихомировым (л. 125). Отметим также, что учредителем ВНИИ охраны природы является Росприроднадзор – государственный уполномоченный орган в области ГЭЭ.

Вследствие того, что суд, как было показано выше, не придал значения моим доводам и доказательствам необходимости проведения при утверждении указанной Программы оспариваемым Постановлением государственной экологической экспертизы ее проекта, предусматривающей оценку воздействия планируемой хозяйственной и иной деятельности на окружающую среду, и необоснованно посчитал установленным, что оспариваемое Постановление (проект утвержденной им Программы) не является объектом государственной экологической экспертизы, суд не согласился и с моими доводами о том, что я был лишен указанных выше законодательно закрепленных прав на участие в принятии экологически значимых решений, заявив, что «заявителем не представлено суду доказательств того, что ему чинились препятствия участвовать в обсуждении градостроительной документации», и что «в судебном заседании не установлено и заявителем не приведено достаточных доказательств того, что в результате издания оспариваемого акта нарушены были права и свободы заявителя, созданы препятствия к осуществлению гражданином его прав и свобод…».

Эти заявления являются необоснованными по следующим причинам.

Чинении препятствий в обсуждении градостроительной документации не являлось предметом моего заявления, поскольку принятая оспариваемым постановлением указанная Программа, как это было установлено судом, к таковой не относится.

Что же касается доказательств того, что в результате издания оспариваемого акта были созданы препятствия к осуществлению мною прав и свобод, то таковым доказательством у меня с самого начало являлся заявленный мною факты не прохождения проекта указанной Программы процедуры ГЭЭ и оценки воздействия планируемой ею деятельности на окружающую среду (ОВОС). Эти факты не оспаривались заинтересованным лицом и были приняты судом в качестве установленных обстоятельств, поскольку суд согласился с доводами заинтересованного лица о том, что оспариваемое Постановление «не является объектом государственной экологической экспертизы» и что оно «не подлежит оценке воздействия на окружающую природную среду (ОВОС)» (л. 145). Следствием этих двух бездоказательных доводов, заявленных заинтересованным лицом и принятых судом в качестве установленных обстоятельств, и является вывод суда об отсутствии нарушений прав заявителя: «Суд не может согласиться с доводами заявителя о том, что утверждение Правительством г. Москвы вышеуказанной оспариваемой Программы нарушает права заявителя, предусмотренные ст. 42 Конституции РФ, и создает препятствия к реализации предусмотренных законодательством прав и свобод (граждане и общественные объединения были лишены возможности принимать участие в экологически значимых решениях), так как оспариваемое заявителем Постановление не является актом, решающим вопросы создания каких-либо объектов, а направлено лишь на подготовку и разработку проектов строительства» (л. 145). Но мною, как указывалось выше, было представлено в качестве доказательства необходимости ГЭЭ указанного правового акта заключение ВНИИ охраны природы, которое, одновременно, является и доказательством моего права на указанное выше, предусмотренное нормами ФЗ «Об экологической экспертизе», участие в принятии экологически значимых решений – в данном случае, в принятии указанной Программы, – гарантируемое мне этим законом.

Мною было представлено также дополнительное доказательство, свидетельствующее о том, что я, как и другие представители общественности округа, не были удовлетворены положением с реализацией своих прав на участие в принятии экологически значимых решений в связи с ведущимися в музее-заповеднике «Царицыно» работами по его «развитию» – адресованное Мэру г. Москвы и подписанное заявителем «Обращение участников встречи на тему: “Развитие музея-заповедника «Царицыно» и сохранение живой природы”», поданное 29 марта 2006 г. в Правительство Москвы (лл. 122-124). Как указывал я в своем письменном возражении на отзыв заинтересованного лица (л. 120), в указанном Обращении говорится, что «эти работы ведутся без какого-либо общественного обсуждения и учета его результатов, без учета письменных обращений граждан, в том числе и в Ваш адрес, а также их мнений, отраженных в средствах массовой информации (в том числе и телевидением)». Отмечу, что речь шла именно о тех работах, которые были, затем, включены в мероприятия обжалуемой Программы, поскольку, как указано в Пояснительной записке Программы, она «учитывает» «объемы выполненных в 2005 г. работ по реставрации дворцового комплекса, других архитектурных памятников, а также экологической реабилитации прудов, комплексному благоустройству территории ГМЗ “Царицыно”». Заметим, что НИ ОДИН ИЗ РАБОЧИХ проектов этих и других, ведущихся на территории ГМЗ «Царицыно» работ, не получил положительного заключения ГЭЭ, то есть все они выполняются по настоящий момент НЕЗАКОННО (что подтвержается мною, для части из них, представленными суду ответом Заместителя прокурора города Москвы В.А. Поневежского (лл. 109-110) и ответом из Росприроднадзора по ЦФО (лл. 63-64).

 

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 336, 361, 362 ГПК РФ,

 

ПРОШУ:

Решение Нагатинского суда города Москвы от 16 января 2007 г. по делу
№ 2-103/07 отменить, дело направить на новое рассмотрение.

 

 

А.И. Маргулев

 

 

Приложения

 

1. Копия настоящей Кассационной жалобы для заинтересованного лица.

2. Квитанция об уплате государственной пошлины.